Одного человека попросили ответить на вопрос, куда и отчего уходит счастье, и после его ответа вы рискуете словить экзистенциальный паралич. Вот, что он написал:
"Белому медведю надо съедать одну взрослую нерпу каждые пять дней. Это только чтобы оставаться на одном уровне зарядки батареек, а чтобы расти и запасать энергию — надо больше нерп. Чтобы поймать нерпу медведь стоит абсолютно неподвижно (нельзя даже переступать с лапы на лапу) более двух часов на морозе -40 и под ветром до 100 кмч, ожидая пока нерпа вынырнет из-подо льда подышать, потому нерпа так устроена — ей надо дышать. И она знает про медведя. И очень против того, чтобы медведь ее ел. И у нее усы чувствительней чем у кота в десять раз — она слышит всё.
И вот стоит медведь на морозе третий час и думает, — а медведи, на минуточку, по интеллекту прокачены отлично, даром что говорить не могут, — так вот, стоит он и наверняка думает: "БЛЯТЬ ХУЛЯ Я ЗДЕСЬ ВООБЩЕ ДЕЛАЮ? В ЭТОЙ ГРЕБАНОЙ ДЫРЕ РЕХАТЬСЯ БЛЯТЬ В СУГРОБ"
Вероятность того, что нерпа всплывет именно в той отдушине, где ее ждет медведь — один к десяти. То есть в 90% случаев — все зря. Всплывая, нерпа издает звук, слыша который, у медведя есть не более 0.8 секунды, чтобы поймать ее. Иначе все зря. "Надо было на дальний кордон идти, а теперь-то хуле... Постоять еще минут десять или эта сволочь уже не всплывет здесь... Два битых часа на морозе туплю в дырку во льду — вот ахуеть у меня жизнь".
Если охота долгое время неудачна, то медведь слабеет, теряет жировую прослойку, начинает замерзать, потом не может охотиться, а к маме на борщ не заскочишь, и у соседа нерпу не займешь, и в макдрайв не заедешь, потому что нет тут никаких макдрайвов и борщей — это Арктика, детка. И в итоге в совершеннейшем одиночестве ложится на лед, подложив под себя лапы, говорит про себя "да и хуй с ним, действительно" и умирает. А вы говорите счастье ускользает куда".
by der_folder
